Перекати-поле - Страница 13

— А почему бы нам действительно не подождать и поехать вместе с твоей тетей в приют для бездомных собак? — спросил Джон, с силой сжимая зубы, чтобы унять дрожь.

— Потому что я хочу загладить свою вину перед Кэтрин Энн за то, что я тогда сказал, и сделать это сейчас, сегодня вечером! Хочу увидеть ее лицо, когда я вручу ей этого щенка.

Это была еще одна особенность Трея: придумав какой-то план, он уже не мог ждать и рвался тут же его осуществлять. Ему обязательно нужно было получить — или выполнить — задуманное прямо сейчас!

— Нам нужно что-нибудь, чтобы укутать его, — сказал Джон.

Трей хлопнул его по плечу.

— Вот это уже по-нашему, Джон. Я спрячу его к себе под куртку.

Когда они добрались до проволочной сетки, которой был обнесен задний двор Оделла Вулфа, им пришлось уже закрывать заледеневшие носы руками.

— Господи всемогущий, — прошептал Трей, — ты когда-нибудь сталкивался с такой вонью?

— На калитке висячий замок, — заметил Джон.

На ограде была прикреплена большая табличка с надписью «ПРОХОД ВОСПРЕЩЕН».

— Мы перелезем через нее.

— Туда пойдет только один из нас. Второму придется остаться снаружи, чтобы помочь перелазить через забор.

Взгляды мальчиков встретились. В тишине раздавалось слабое кудахтанье усаживающихся на ночь кур. Спустились сумерки, серые и холодные, как промерзшая на морозе сталь, и ветер затих, как будто его прогнал быстро надвигающийся вечер. Единственный свет горел именно в курятнике, а не в ветхом покосившемся доме, хотя над его трубой вился дымок.

— Тогда пойду я, — заявил Трей. — А ты будь готов поймать щенка, когда я переброшу его тебе.

Джон внимательно осмотрел участок земли между переулком и хозяйственными пристройками. Это была ничья территория, где повсюду валялся какой-то мусор, отбросы и куски ржавого металла непонятного происхождения. В этом полумраке Трей, пробираясь к сараям, мог не заметить стекло битой бутылки или острую крышку консервной банки. Трей не думал о такого рода опасности и вполне мог поднять шум. А что будет, если колли не захочет отдавать своего щенка?

— У меня идея, — заявил Джон. — Давай сыграем в «камень, ножницы, бумага». Кто выиграет, тот и полезет.

Когда они с Треем играли в эту игру, Джон практически всегда выигрывал.

— А может, тот, кто выиграет, как раз и останется? — Трей вопрошающе посмотрел на друга.

— Полезу я, ТД. Я сделаю это тише, к тому же собаки меня любят.

— Ни за что, Джон. За щенком полезу я, чтобы потом с чистой совестью сказать Кэтрин Энн, что его для нее достал именно я. Ты, конечно, помогаешь мне, но все-таки это сделаю я.

— Ты только все испортишь! А вдруг мистер Вулф погонится за тобой? Тогда ты пропал.

— Обо мне не беспокойся, Джон, — уверенно произнес Трей. — Вечно ты за меня переживаешь.

— За тебя постоянно нужно переживать, — сказал Джон и подставил руки, чтобы Трей мог стать на них. — И, пожалуйста, не забывай смотреть под ноги.

Трей быстро забрался на забор и мягко спрыгнул оттуда на землю. Он показал Джону два поднятых вверх больших пальца и, пригнувшись, направился к пристройкам. Затаив дыхание и вцепившись пальцами в проволочную сетку забора, Джон следил за тем, как Трей скрылся в тени. Он надеялся, что ТД правильно выбрал сарай. Куры, должно быть, что-то почувствовали. Джон с ужасом услышал, как они подняли тревожное кудахтанье. И уже через секунду в грязном окне кухни смутно вырисовывавшегося в сумерках дома зажегся свет. Сердце у Джона упало. О Господи…

— Трей! — позвал он шепотом.

Но было уже слишком поздно. Из задней двери, мягко прикрыв ее за собой, бесшумно возникла темная фигура с лохматой бородой. Волчище! В руке он что-то держал. Ружье? Было уже довольно темно, но тот стразу заметил Джона и скомандовал:

— Стой где стоишь! — После этого мистер Вулф поднял предмет, который был у него в руке.

Ударивший Джону в глаза мощный луч фонаря ослепил его, и он едва не свалился с ног.

— Стой на месте, кому говорят! — снова произнес тот же голос.

— Д-да, сэр, — запинаясь, промямлил Джон.

Он услышал приближающиеся к нему осторожные шаги.

— Что ты здесь делаешь, мальчик?

Джон поднял руки, заслоняясь от бьющего в глаза яркого света.

— Я… я…

— Опусти руки, чтобы я видел твое лицо.

— Мне так ничего не видно.

— А мне наплевать. Главное, что я тебя вижу. Что ты вынюхиваешь тут через мой забор?

— Я не вынюхиваю, сэр.

Джон смотрел сквозь растопыренные пальцы и молил Бога, чтобы Трей увидел, что тут происходит, и ушел через улицу. Он услышал звон связки ключей, но сообразил, что он успеет убежать по переулку, прежде чем этот человек откроет калитку и схватит его.

— Чем это ты так потревожил моих кур?

— Ничем, — ответил Джон.

— Ну, тогда должно быть что-то еще… — Он посветил своим фонарем вокруг. Джон, по-прежнему ослепленный, ничего не слышал, но у этого человека действительно был слух волка. — Так-так, а тут у нас что? — сказал он, и Джон догадался, что Трей пойман.

Когда Джон наконец смог что-то рассмотреть, он с ужасом увидел замершего в луче фонаря Трея, у которого за пазухой что-то оттопыривалось; заметил он и еще кое-что: в руке у хозяина был свернутый в кольца кнут.

— Зачем ты залез ко мне во двор, мальчик? — требовательным тоном спросил Оделл Вулф. — И что за проказу ты собирался здесь сделать?

Джону хотелось крикнуть «Беги, Трей!», но он подозревал, что кнут хозяина может развернуться быстрее, чем бросок гремучей змеи, и захлестнуть шею Трея, прежде чем тот успеет сделать первые два шага.